Московская берестяная грамота № 3 из раскопок в Кремле
Берестяная грамота № 3, найденная при раскопках в Московском Кремле в августе 2007 г., – документ из 52 строк, написанных чернилами на бересте, стал главной археологической сенсацией прошедшего полевого сезона. Документы по истории Москвы XIV – начала XV в. – исключительно редки и каждый новый источник, который может добавить новые данные об эпохе становления Московской Руси, драгоценен для историков. Однако восстановление текста этого документа, как и прочтение многих других берестяных грамот, оказалось сложной научной задачей. Лингвистам потребовалось более двух месяцев кропотливой работы, чтобы прочесть записи на бересте. Эта работа была выполнена академиком Андреем Анатольевичем Зализняком и доктором филологических наук Алексеем Алексеевичем Гиппиусом.
Московская берестяная грамота № 3 – первый хозяйственный документ конца XIV – начала XV в. из Московского Кремля, дошедший до нас в оригинале. Грамота представляет собой перечень имущества некоего Турабия, составленный управляющим его хозяйством. Судя по контексту документа и месту его находки, можно полагать, что Турабий – состоятельный представитель московской знати, выходец из Орды (судя по имени), владелец двора на Подоле Московского Кремля, имеющий также земли под Суздалем. Автор описи подробно перечисляет зависимых людей, находившихся на службе у Турабия («молодые люди») и выданное им за службу серебро, зависимых крестьян («страдников»), домашний скот, некоторые предметы обихода, использовавшиеся, вероятно, для приготовления пищи и питья для общих трапез («котел пивной железен», «котел медян ведра в два»). При этом особенно подробно описаны лошади, принадлежавшие Турабию и составлявшие, вероятно, важную часть его имущества. Составитель документа разделяет ездовых лошадей, использовавшихся для верховой езды, и «страдных», использовавшихся для полевых работ. Подробно описаны масти лошадей – вороные, гнедые, чалые, карие, бурые, пегие. 26 лошадей из суздальского табуна были переданы управляющим некоему Кощею при свидетелях, в числе которых назван Федор, игумен Ильинского монастыря. Многочисленность ездовых лошадей может указывать на военную службу Турабия и его «молодых людей». Это предположение хорошо согласуется с находками на Подоле Кремля предметов вооружения и конского снаряжения.
Берестяная грамота вводит нас в мир повседневной хозяйственной жизни московской знати конца XIV–XV в., показывает сложную организацию хозяйства, требовавшую продуманного управления и точного учета имущества, и знакомит с именами людей, населявших Москву в эпоху Дмитирия Ивановича Донского и его сына Василия Дмитриевича. Особенно интересно присутствие в грамоте восточных имен (Турабий, Елбуга, Баирам, Ахмед), свидетельствующее об «отъезде» выходцев из Орды на службу московским князьям в конце XIV в.
Изучение богатейшей археологической коллекции, собранной летом 2007 г. в Московском Кремле, еще далеко от завершения. В этой коллекции целый ряд необычных вещей, исследование которых добавит много нового к нашим знаниям о ранней Москве.
Московская берестяная грамота №3
Раскоп в Кремле
А.А. Зализняк (справа) и А.А. Гиппиус за прочтением грамоты
Выступление А.А. Зализняка в ИА РАН 12 ноября 2007 г.
А.А. Гиппиус в ИА РАН 12 ноября 2007 г.
