Могильник Шекшово – единственный средневековый некрополь на территории Ростово-Суздальской земли, на котором в последнее десятилетие были развернуты широкие раскопки, преследующие научные цели. Задача полевых работ, начатых здесь Институтом археологии совместно с Государственным историческим музеем в 2011 г., – получение новых данных о некрополях крупных поселенческих центров X–XII вв. на землях Северо-Восточной Руси с использованием современных методов раскопок и анализа материалов, с применением технических средств, открывающих возможность более полного документирования погребальных памятников, облик которых известен сегодня, главным образом, по материалам раскопок середины XIX в.
Общий вид раскопа 1 после снятия пахоты
Лето 2017 г. стало седьмым сезоном раскопок в Шекшове (руководители Н.А. Макаров, А.А. Карпухин). Раскопки проводились на двух участках общей площадью около 600 кв. м в центральной и южной части могильника с тем, чтобы вскрыть основания курганных насыпей, выявленные геофизической разведкой, проверить достоверность электротомографической съемки и получить более полную картину пространственной организации некрополя. Раскопками вскрыты основания пяти курганных площадок, окруженных ровиками, две площадки с ровиками по периметру полностью вошли в пределы раскопов.
Вид раскопов 1 и 2 с зачисткой по материку
В центральной части могильника (раскоп 2) полностью вскрыта площадка кургана 12, на краю которой в 2016 г. расчищено погребение по обряду кремации, сопровождавшееся ритуальными предметами (глиняные кольцо и модель лапы бобра) и украшениями конской узды. В южной части могильника (раскоп 1) полностью исследована площадка кургана 2 и частично прорезающие друг друга ровики, свидетельствующие о сложной истории (по меньшей мере, двух этапах) сооружения курганной насыпи, некогда находившейся на площадке. В западной части этого раскопа вскрыта часть ровика, окружавшего площадку кургана 1, в котором в 2011 г. были расчищены остатки погребения с боевым топором с инкрустированным серебром изображением знаков Рюриковичей. Ширина ровика этого кургана составляла 6 м, что, очевидно, указывает на значительные размеры насыпи кургана 1.
Общий вид раскопа 2. Площадка кургана, окруженная ровиками
На курганных площадках, вскрытых в 2017 г., не встречено никаких остатков погребений или следов старых раскопок, на большей их части не прослежена и погребенная почва, находившаяся в подошве курганов. Отдельные средневековые предметы, очевидно, связанные с погребениями, обнаружены в ровиках кургана 12 (фрагмент весов, фрагмент модели глиняной лапы) и кургана 2 (навершие плети в виде головы птицы, оплавленные бусы, наконечник стрелы). В ровиках кургана 2 расчищены также развалы сосудов, связанных с погребальными и поминальными обрядами. Очевидно, погребения в курганах находились в их основании или в насыпях и были полностью уничтожены распашкой.
В раскопах расчищены 4 погребения по обряду ингумации. Все они находились за пределами курганных площадок.
Исключительный интерес представляет бескурганное погребение 6, располагавшееся в 6 м к северу от погребения 5 в ряд с ним. Погребенная женщина 20–29 лет была помещена в большую, но неглубокую четырехугольную яму, головой на запад, на спине, с раскинутыми и немного согнутыми в локтях руками и прямыми ногами. В могиле расчищено около 140 средневековых предметов, большинство которых является украшениями костюма и деталями одежды. Убор включал проволочные височные кольца, ожерелье из стеклянных бус и бисера с тремя подвесками из монет, подковообразную фибулу (находилась на груди справа), 2 браслета, серебряный, бронзовые и стеклянный перстни. За головой погребенной справа находилась массивная каркасная треугольная подвеска с привесками с остатками луба, которая могла быть положена в могилу отдельно или составлять часть накосника. У колен находились 2 арочные подвески с волютами, у стоп расчищены прямоугольные пластинчатые подвески с привесками, которые, судя по их положению, использовались как украшения обуви. Из трех монет, находившихся в ожерелье, две – восточные (брактеаты подражаний саманидским дирхемам Насра б. Ахмада, получившие распространение, по наблюдениям А.А.Гомзина, во второй половине X в.), одна – византийская, милиарисий императоров Константина VII и Романа II 945–959 гг. Византийская монета занимала центральное положение в ожерелье. У правой руки погребенной обнаружен нож, в ногах – развал лепного сосуда и шило (?).
Из четырех ингумаций, вскрытых в раскопах 2017 г., три определенно можно считать бескурганными. Их датировка предварительно может быть установлена как XI в. (погр. 5, 6) и XII в. (погр.8). Таким образом, бескурганные ингумации совершались на различных участках могильника. Погребение 6 – самое богатое из всех исследованных за все годы в могильнике захоронений по обряду ингумации. В костюме погребенной сочетаются украшения финских и славянских типов. Присутствие прямоугольных подвесок с привесками в области стоп дает возможность установить назначение этих украшений, которое ранее оставалось неясным. Редкость находок византийских серебряных монет на древнерусских памятниках неоднократно отмечалась археологами. В Суздальском Ополье ранее были известны лишь четыре находки милиарисиев, две из них были сделаны А.С.Уваровым при раскопках курганов в Василькове, еще две – находки последнего десятилетия из Шекшова и Тарбаева. Новая находка – еще одно свидетельство широких международных контактов и высокого благосостояния обитателей «большого поселения» в Шекшове.
Н. А. Макаров, И. Е. Зайцева, А. М. Красникова
